Тетрада Величко - Страница 3

— Руслан, — вновь позвала его по имени, будто бы прося опомниться.

Но он, вместо того, чтобы обратить на это внимание, протянул руку и пальцами коснулся ее плеча. Там, где кожа голая, не прикрытая свитером. И уже покрылась «пупырышками» от прохладного воздуха. А теперь и от горячего прикосновения его крепких и сильных пальцев, сжавших плечо.

По спине дрожь прошла. Жаркая, как его руки. Предательская.

Врут те, кто говорит, что на прикосновения «не любимых» тело не реагирует. Стыдливо лукавят, ханжески скрывая правду. Реагирует тело. И жар по сосудам струиться начинает, и дыхание тяжелеет, наполняя грудь, живот — обжигающей нуждой. И от взгляда глаз напротив: жаждущего, пылающего — пульс барабанит в ушах, давление скачет из-за выброса адреналина.

Любой человек хочет ласки. Любое тело. Всякой доступной. Как бездомный котенок каждому доброму прикосновению рад. Хоть и чужому. Особенно, коли хозяина нет. Бросил, оставил… Тело нуждается в нежности и страсти, как бы сердце и разум ни кровоточили, ни презирали самое себя за подобное предательство.

Хотя… Настолько ли чужим был ей Рус? Спорное утверждение. Очень.

— А ведь это я мог быть твоим мужем, Кристя, — словно мысли ее читал, прошептал он осипшим голосом, продолжая жарко и жадно пожирать взглядом.

— Но ведь не стал, Рус, — напомнила она, вжавшись спиной в холодную дверцу шкафа. Холодом стараясь стряхнуть ненужное томление. Измученное и наведенное. Вызванное тоской и одиночеством.

— И это был твой выбор. Правильный, кстати, — поспешно заговорила Кристина, взывая к гордости Руслана. — Ты стал великолепным хирургом! Один из самых молодых главврачей в стране! Тебе точно было бы не до таких карьерных вершин, если бы приходилось время на семью тратить, на придирки о забытом мусоре или разбросанной одежде. Или о том, что куришь в доме…

— Ну, судя по тебе, семья карьерному росту не мешает.

С усмешкой прервал. А рука его продолжает ее плечо сжимать. И пальцы кожу гладят, то и дело задевая лямку бюстгальтера. Скользят по ключице, дразнят шею мизинцем.

— А вместе мы бы еще больше добились, я теперь уверен. И сейчас — одна из лучших команд.

Руслан вздохнул, наверное потому, что Кристина губу закусила и откинула голову, упираясь затылком в шкаф. Продолжая все так же судорожно прижимать свитер к груди двумя руками.

— Если бы ты знала, как я жалею о том, что так протупил тогда, Кристя! — горячо прошептал он, подавшись вперед, почти впритык приблизившись к ней своим большим и сильным, таким крепким, надежным телом. Она ощущала напряжение, вибрирующее в этих мышцах, в его крови, казалось.

— Руслан, это все в прошлом. Действительно, не стоит, — вновь воззвала Кристина к его разуму.

Но, очевидно, тщетно. Руслан наклонился и прижался губами к ее плечу.

— Но ведь нам ничего не мешает сделать это настоящим, Кристя. Нашим настоящим. И будущим…

Его дыхание обожгло ее. Там, где выпирали косточки через слишком тонкую кожу.

Зажмурилась.

«Ей стоило бы больше есть и меньше изматывать себя работой…»

Думать. О чем угодно думать, только бы не поддаться глупостям, которые на самом деле никому не нужны. Из-за жалости к себе и слишком теплых эмоций к Русу. И все же Кристина точно знала, что это не то, в чем она на самом деле нуждалась. Суррогат. Как и…

В этот момент пальцы Руса зацепились за звенья цепочки и он потянул на себя, высвободив украшение из-под свитера. Он немного отстранился, заставив подвесы зависнуть в воздухе. Понимающе хмыкнул и выпрямился, так и держа цепочку в пальцах:

— Если бы ты была моей женой, то уже давным-давно избавилась бы от этого кулона, забыла бы о нем, — проговорил Руслан, сжав пальцами подвес в виде «К».

Когда-то и ей хотелось в подобное верить. Но время доказало невозможность данного утверждения.

— Убери руки, Карецкий! — отрывисто и холодно велела она, уже без всякой теплоты и симпатии в голосе. — Я — не твоя жена, — констатировала очевидное.

— Не моя, к сожалению. Из-за моей же глупости, — хрипло согласился Рус.

Отошел, видимо поняв, что преступил черту. Оставил в покое украшения. Отвернулся, позволяя Кристине закончить одеваться.

— Но и не его тоже… — замечание, произнесенное горьким тоном, многозначительно повисло в воздухе, заставив Кристину зажмуриться.

Ее аж передернуло из-за этого. Полоснуло по душе, будто плетью и наотмашь хлестнул. Ужасно больно…

— Руслан, ты предложил меня подвезти домой. И все, — резко напомнила она, чувствуя, как начинают дрожать пальцы на руках. Сжала их, чтобы не увидел. — Если с этим есть проблемы — все нормально, я такси вызову…

— Или водителя? — ехидно и резко бросил Рус.

Обиделся. Только она причем?

— Ты забываешься, Руслан, — тон стал холоднее еще на пару десятков градусов.

Вытащив волосы из проймы свитера, Кристина решительно прошла мимо Руслана к своему столу и достала сумку из тумбочки под кофеваркой. Взяла мобильный, который выкладывала из кармана халата, перед тем, как тот упаковала.

— Ладно, Величко, мир.

Руслан поднял руки в примиряющем жесте, словно сдавался на ее милость. И шумно выдохнул.

— Я переступил черту. Осознал. И прощу прощения, Кристя.

Рус приблизился, но теперь его глаза смотрели скорее устало и грустно. И виновато. Протянув руку, Рус накрыл ладонью ее пальцы, уже листающие телефонную книжку смартфона в поисках номера такси.

— Кристин, забыли, а? Я измотался и сорвался, потерял контроль, признаю, — так же хрипло, но с искренним раскаянием произнес он. — Извини, серьезно. Поехали по домам? Оба устали после тяжелой ночи.