Тетрада Величко - Страница 100

100

Богдан кивнул. Поверил или нет — не ясно. Но больше с вопросами не приставал. Так и пошли к машине. В последнее время они ей даже водить самой не позволяли, перебрав на себя данную функцию. А Кристина за этим скучала. Управлять авто ее учил Кузьма. На их первой, подержанной машине, которую купил, когда она первый курс университета окончила. У них с этим столько было связано: воспоминаний, смеха, криков и подколок, что, даже злясь и обижаясь, каждый раз садясь за руль — она волей-неволей вспоминала о нем. Эту машину тоже он помог купить. Хоть Кристина от подарка и отказалась тогда. И от денег тоже. Настояла, что в кредит возьмет. И взяла. Только потом узнала, что лишь из-за его вмешательства ей дали этот самый кредит, да еще и на таких условиях. Долго потом ему еще ворчала и бурчала — и в сообщениях, и при встречах. Но машину свою очень любила. Да и благодарна была Кузьме. Хватило мозгов понять, что сама, при стандартных условиях, не потянула бы. Не в такой комплектации, во всяком случае. А тут — даже охранники хвалили и отмечали, что «зачетное» авто.

Уже без споров села на заднее сиденье. Голова бурлила от мыслей. Жжение в животе так и не прошло, хватало о чем думать, кроме споров о праве управлять машиной.

Строго говоря, Кузьма уже не нуждался ни в ежедневных перевязках, ни в таком контроле своего состояния. Да, ясное дело, он еще не восстановился до конца, и отдыхать должен был, а не за работу браться. Но в целом шел на поправку и чувствовал себя вполне сносно. Только она не могла отпустить его. Сломалось что-то в Кристине за эти дни. Была не в состоянии вернуться к прошлому стилю общения. Да и он, могла поклясться, забыл о своих же принципах, едва рядом оказывался. Сам этот предлог регулярных осмотров использовал. На ночь разъехаться не могли. Все время придумывали, о чем говорить, даже если разговор не клеился вовсе. Сидели у нее в кабинете до часа ночи…

Теперь вспомнил старые доводы, что ли? Решил все перечеркнуть? Снова заявить, что о ней же беспокоится?

Кристину аж колотило, если честно. И те ядовитые мысли не желали покидать голову.

Хотелось его хорошенько пнуть за все свои мучения.

За всем этим и не заметила, как они до офиса Кузьмы добрались. Хотя, учитывая вечер, даже в пробках постояли. Минут сорок ехали. А может, и больше. В здание их пропустили свободно. Помещение казалось пустым. Словно и не осталось уже никого, кроме охраны. Поднялись в лифте. Богдан ничего не говорил, да и Кристина не горела желанием обсуждать свои подозрения. Но в кабинет, где находился Кузьма со слов Вадима, которого они встретили в приемной, Макаренко за ней не пошел. Рука у Вадика уже зажила. А вот функциональность еще не восстановила.

— Не пропускай физиотерапию. Да и массажи бы закончил, — ворчливо заметила Кристина, зная, что последние пару дней Вадим на процедуры не являлся. — А то так от контрактуры мышц не избавишься. Болеть же будет постоянно. И функциональность не восстановится толком.

— Слушаюсь, Кристина Александровна, — шутливо щелкнул каблуками Вадим, взяв «под козырек». — Как только босс и его задания позволят, так сразу к вам и явлюсь, — широко улыбаясь, развел он руками.

— Ясно, — процедила Кристина, видя, что объем движений левой руки все равно ограничен. Она и по этому поводу Кузьме выскажет.

У самого мозгов нет, раз на работу уже приперся, так и Вадима подставляет.

— Он вас ждет, — Вадик указал на двери кабинета, хотя Кристина, кивнув, уже и сама пошла в том направлении.

— Привет, — притворила за собой дверь кабинета, с удивлением осматривая пустое пространство. Расстегнула пальто. Прошла к столу. — Кузьма? — почему-то начала нервничать.

— Привет, малыш. Зря неслась, я бы и сам приехал после встречи, — он появился в открытых дверях небольшой комнаты, прилегающей к основному кабинету.

Там была оборудована мини-кухня и вроде как уголок для обедов или совещаний в узком кругу, со столом и даже кожаным диваном у противоположной стены.

Улыбнулась, но так, чтобы видел, что недовольна его рвением к работе. Пошла к нему. А за шаг почему-то замерла.

— Будешь чай?

В руках Кузьма и сам держал чашку с чаем, судя по картонному крючку, зацепленному за ручку посудины. Только Кристина не на марку чая смотрела. А на его рубашку: синюю, свежую явно, без единой складки. Словно только новую из шкафа надел. Не застегнутую на две верхние пуговицы. И никакого тебе галстука или пиджака. И волосы мокрые. Вот совсем. Будто из душа только вышел. Который как раз за этой комнатой и располагался.

Дыхание сперло в груди. И пальцы сами сжались, давя ногтями ладони.

Кузьма заметил.

— Мавка? — нахмурился с непониманием. К ней потянулся. Но она отвернулась.

И все осматривалась. Зачем? Что еще не увидела?

Ах, да! На стеклянном столе, который стоял справа, два столовых прибора оставили. И высокие винные бокалы. Сейчас пустые. Кузьма явно ужинал недавно, и не один. А судя по тому, что на одном из бокалов имелся отчетливый след красной помады, то и не в мужской компании.

Вот тут ее действительно замутило. Зря, наверное, Богдану врала. И боль в солнечном сплетении стала невыносимой. А ведь за время дороги почти убедила себя, что глупости…

— Ты бы сказал, я не приезжала бы, — вроде бы с сарказмом, а по сути — выдав всю боль, обиду и проклятую ревность, процедила сквозь зубы. — Не собиралась мешать…

Так и не дойдя до него, Кристина круто развернулась, понимая, что глаза печет. И почему-то все еще не получается вдохнуть нормально. Проклятая ревность! Сколько лет ее из себя вытравливала, а теперь, за считанные дни, опять накрыло с головой. Тонула в ней, захлебывалась. И ударить его захотелось еще сильнее. Не физически. Морально. Такую же боль причинить. Но Кристина прикусила язык. Губы сжала. Не станет легче, если этой «кислоте» дать из себя выплеснуться. Только еще ужасней. Проверяла.

100