Тетрада Величко - Страница 70

— Брюки режьте, — отмахнулась, заметив кровь и на той стороне каталки. — Там проверьте!

Сама уже порвала его сорочку, стягивала, стараясь игнорировать тот факт, что Кузьма даже не стонал, когда кто-то из мужчин (не поднимала голову, не знала, кто именно) переворачивал его, помогая ей осматривать. Только тихо, надсадно дышал. Отрывисто. Резко. С хрипами.

Параллельно с этим кто-то начал вводить лекарства. Ну, наконец-то!

Подняла голову, осматривая ноги Кузьмы, с которых стаскивали разрезанные брюки.

Четвертая. Вадим не заметил, наверное. Бедро прострелено. Придавила ткани с такой силой, которой сама от себя не ждала.

Кузьма захрипел сильнее. Ничего. Не это важно сейчас.

— Ты! — рявкнула на одного из охранников. Не запомнила, кто из них кто. — Здесь прижал! И чтоб не отпускал до операционной! — махнула головой, показывая место.

Отступила, продолжая осмотр.

— Везем в операционную. Тянуть некогда. Я — мыться, — отрывистым голосом решил Карецкий, едва глянув на раны, которые теперь было видно. — Быстро. У вас пять-семь минут, не больше.

Руслан рванул с места, санитар покатил каталку следом. Кристина бежала в голове. Рядом с ней неслась медсестра, на вытянутой руке удерживая систему с капельницей, которую все-таки успели поставить. Тут же топтались и охранники, помогающие санитару катить каталку. Тот, на которого она рявкнула, послушно, а главное, правильно, продолжал зажимать артерию.

Кузьма находился в сознании. В данный момент. И смотрел на нее. А она — ему в глаза, рукой прижав магистральную артерию на простреленном плече, чтобы уменьшить кровотечение.

Вадим был на двести процентов прав, упрашивая Кристину не слушать Карецкого. Потому что иначе — шансов не было бы никаких. Не вытянул бы его Рус. И она, не факт, что вытянет…

Кузьма держался до этого момента только оттого, что до нее добраться пытался всеми силами. На какой-то своей, треклятой воле, которую Кристина так часто ненавидела.

Потому что хотел с ней попрощаться…

Ну ведь гад же! Упрямый осел! Снова все сам решил! Что она, плохо Кузьму знала, что ли? По глазам мысли читала. И его «прощай» и «прости» — очень четко видела.

Такая ярость в голову бахнула, что в жар бросило.

— Даже не думай, — зашипела Кристина, наклонившись к самому его уху, едва они все вломились в грузовой лифт. Рус поехал соседним. — На меня смотри!! — рявкнула так, что все вокруг вздрогнули.

Только ей все равно до других сейчас было. Лишь бы до него достучаться.

— На меня! Глаза в глаза! Не смей отключаться! — повторила, заметив, что взгляд Кузьмы поплыл.

Чуть не завыла, увидев, как его губы дернулись, словно он попытался улыбнуться.

— Давление падает, Кристина Александровна. Очень большая кровопотеря, — вклинилась медсестра.

Она что, на дуру похожа? И не понимает, что у него давление падает? Захотелось матом наорать на медсестру. Но Кристина и это пустила побоку.

— Вводите раствор струйно! Давай вторую, — вместо этого распорядилась. — Смотри на меня! — снова рыкнула Кузьме, обхватив его голову пальцами свободной руки, чтобы не мог взгляд отвести.

Испачкала его кровью…

Кажется, на нее все в этом лифте пялились.

— Кузьма! — наклонилась к самому его лицу, пока все вокруг суетились, словно бы это чем-то могло помочь. — Не смей! Слышишь?! Не смей! Я тебя не отпускаю! И не прощу. Никогда! — зашипела ему на ухо, продолжая смотреть в глаза. Видела, что он «уходит», буквально ощущала это. — Смотри на меня, чтоб тебя!! — ее колотило.

Его тоже. Огромная кровопотеря.

Но Кристина не собиралась отступать.

— Только попробуй, родной! — уже тихо говорила, чтобы слышал только он. — Умрешь — я же на все плюну. И прыгну-таки с того треклятого моста. Слышишь?! Слышишь?!

Кажется, она его голову встряхнула.

Но ей нужно его внимание! И сосредоточенность. Кристина ради этого на что угодно готова была.

Медсестра уже поменяла капельницу, подключив вторую. Опытная. Время, казалось, тянулось мучительно медленно, пока лифт поднимался вверх.

А секунды в голове продолжали тикать клацаньем метронома с неприродной скоростью. Полный диссонанс.

— И никто меня не остановит, Кузьма. Не надейся на Карецкого. Не в этот раз… Я прыгну. Покончу с собой. Умрем оба…

Он услышал.

Она действительно увидела это в его глазах. Ощутила какую-то мучительную судорогу, словно Кузьма пытался вернуть контроль над своим телом. И не справлялся.

Кристина наклонилась к нему еще ближе. В самое ухо зашептала.

— Только вместе нам не быть, родной. Даже там… Бог ведает, куда ты попадешь. Я каждый день за тебя молилась… А вот для самоубийц, Кузьма, и в аду — отдельное место. Не встретимся, слышишь?! Помнишь?! Помнишь, как я рыдала два дня после выпускного? Фильм. Помнишь, на который ты отвел, поддавшись моим уговорам?! У самоубийц свой ад. Персональный. Только мне без разницы. Умрешь — я на это пойду… На все…

Что угодно говорить. Лишь бы достучаться до него…

Она не ждала этого… Надеялась, возможно, где-то очень глубоко внутри. Но не ждала все же. Геморрагический шок. Потеря циркулирующей крови в таких объемах…

Поэтому, когда Кузьма все-таки вздрогнул всем телом, мощно, сильно, глухо застонал и ухватил ее за волосы, сумев каким-то диким образом поднять руку, сама дернулась. Ухнула от того, что они лбами стукнулись.

— Нет… — он прохрипел это, глядя ей прямо в глаза. Сосредоточенным и ясным взглядом. Полным боли. И ярости на нее. Достучалась… — Нет! — ненавидела этот повелительный тон.